Токарь из Челнов, чтобы понравиться девушке, прыгнул с парашютом

AFF-инструктор, тандем-инструктор, инструктор по начальной группой акробатике в Мензелинском Аэроклубе совершил 5556 прыжков. Олега Шипорова знают далеко за пределами Челнов.

Впервые прыгнул с парашютом в 29 лет, чтобы понравиться девушке. Она с друзьями отправилась в аэроклуб. Решил присоединиться. Не думал, что меня это так увлечет.

Совершил 5556 прыжков. Помню первую сотню. Специально вел дневник, описывал впечатления.

Отсутствие страха – это отсутствие бдительности.

До сих пор боюсь прыгать. Даже по возможности стараюсь выходить спиной. Я понимаю, что внизу бездна в 4 тыс.км., полет в 200 км/ч. А еще где-то в уголке разума осознание того, что будет, если парашют не раскроется.

Катаю людей как лошадка. Я тандем-инструктор, поэтому осуществляю рабочие прыжки.

3-4 раза в год прыгаю для собственного удовольствия. Вот здесь полностью расслабляюсь и получаю сумасшедший заряд.

По статистике лишь 2% населения хочет прыгнуть с парашютом.

Пинком с самолета нежелающих прыгать не выгоняем. Прыжок должен быть в кайф, поэтому если человек понял, что не хочет, то и не нужно.

Инструктор несет уголовную ответственность, если что-то пойдет не так. Поэтому я в первую очередь заинтересован, чтобы все нормы были соблюдены.

Наши люди если заплатили, прыгают. А вот иностранцы часто отказываются в последний момент со словами: «Оставьте деньги, прыгать не буду».

Многие люди ищут адреналин на земле, а не в воздухе: сноуборд, акваланг, горные лыжи. Те, кто не находит на земле, отправляется в небо.

Я инструктор по групповой акробатике. Это крутая дисциплина, зрелищный вид спорта.

400 человек приземляются на площадке размером с футбольное поле. Есть риск удариться куполами, травмироваться.

На земле оттачиваются все детали, начиная от посадки в самолет, заканчивая правильным приземлением.

Прыгал в тандеме с 91 летним ветераном ВОВ Павлом Клетневым. Пробовал поднять его пиджак, еле удержал. У него медалей кг 10. Такие люди, конечно, гордость нашей страны. Свой первый прыжок он осуществил еще в 1937 году.

Клетнев выше меня ростом, тяжелее, поэтому прыгать было не так-то просто. Я провел инструктаж, дедушка выслушал, а когда собирались идти в самолет, снял слуховой аппарат. Я был в шоке. Пришлось провести дополнительный инструктаж, разработать условные знаки, ведь ориентировать на слова невозможно.

Каждый прыжок уникален, человек испытывает абсолютно разные эмоции.

Любимые прыжки – ночью. По ощущениям даже круче первого прыжка. Это неописуемо захватывающе: летишь, столько огней, света, а приземляешься в кромешную темень.

Нравится прыгать с воздушного шара. Во время набора высоты гудит горелка, потом – минимальная подача газа, погружаешься в полную тишину. 5-7 секунд нет скорости, ты словно зависаешь в воздухе.

В детстве прочитал книгу «Продавец приключений». Это подтолкнуло к мысли создать одноименный клуб парашютистов.

В ОАЭ летим за теплом, когда здесь холодно. Турция, Германия, Франция, Испания – красиво, хорошо, но так скучно, я бы здесь жить не стал. Влюблен в Среднюю Азию: Самарканд, Ташкент, Бухара.

Небо везде разное: над морем и горами воздух рыхлый, не держит, нужен больший парашют. У нас воздух плотный, комфортно лететь, парашют управляемый.

Везде разные запахи. Обожаю прыгать в Средней Азии весной, когда все цветет.

Люблю покушать, поэтому в какой бы стране ни был, везде стараюсь попробовать национальные блюда.

В прошлом я токарь, дальнобойщик, сапожник.

Есть работа на земле – педагог дополнительного образования в Кадетском корпусе, преподаю начальную парашютную подготовку.

Мои дети видят меня перед сном. Работа пожирает львиную долю времени.

Часто беру детей с собой на работу. Они видят весь процесс изнутри.

Мой старший сын – студент, получает второе высшее образование. Он работает в нашем аэроклубе укладчиком парашютных систем. В его копилке 15 прыжков.