В 35 лет жизнь Елены перевернулась с ног на голову из-за смертельной болезни: ей сообщили страшный диагноз, от нее ушел муж, на руках остался грудной ребенок. Родня смотрела с жалостью, как рушится ее жизнь, а врачи не переставали удивляться, мол, "всего 35 - такая молодая!". Как жительнице Ярославской области стало известно про рак груди и что оказалось самым страшным, она рассказала сама.
"О том, что все плохо, было понятно по его взгляду"
История моей болезни началась в далеком 2014 году. На свет появился мой долгожданный сын. Тогда мне только стукнуло 35 лет, вспоминает Елена. К новому году в зоне подмышки я нашла шишку: она была размером с оливку. До праздника осталось совсем недолго - у всех предновогодние заботы, в том числе у врачей. На осмотре я была 28 декабря: врач заверил, что бояться нечего, и выписал таблетки. В то время я кормила грудью - антибиотики противопоказаны, поэтому мне назначали что-то не особо сильное. Следующий прием должен был состояться уже после нового года, передает ее слова портал progorod76.ru.
Праздники прошли, а шишка - нет. 11 января я снова заявилась на прием. Врач отправил на УЗИ: ничего серьезного все равно не нашли, но врач засомневался. После обсуждения с заведующей он отправил меня на УЗИ повторно. Затем он долго смотрел: по его взгляду я поняла, что что-то не то.
Внезапно он встал и вышел из кабинета. Вернулся уже вместе с заведующей, которой хватило лишь взгляда на мои результаты. Она лишь спросила, сколько мне лет, а узнав, сказала шокирующие вещи: мне отрежут грудь и я смогу забыть о болезни. Молодая девушка, которая являлась онкологом, предложила за мной понаблюдать. Я, в свою очередь, тревоги не скрывала, возмутилась, что до сих пор не знаю точный диагноз.
Для более тщательной проверки я отправилась в онкологическую больницу Ярославля.
«Даже самые крепкие мужчины плохо переносят первые капли»
Я сдала анализы, прошла УЗИ и скрининг. В комиссию для обсуждения моего диагноза собрались около 10 врачей. Тогда мне сообщили, что у меня рак. Я заявила о твердом решении лечиться: у меня на руках был маленький ребенок. Однако меня предупредили, что лечение затянется на 1,5, а то и 2 года.
Пока я бегала по врачам, за моим ребенком смотрела его бабушка. Его отец тогда проживал в другом городе.
Тем временем мне назначили химию в 8 курсов. В списке доз была и одна из самых термоядерных — красная: так ее называют из-за применения химиопрепаратов из группы антрациклиновых с характерным красным раствором. Запомнился самый первый курс, самые первые капли… Я успела попрощаться с жизнью. По словам врачей, от первых капель бывает плохо даже самым здоровенным мужикам. Меня всю сковало, я не могла дышать, прибежала медсестра и врачи, сделали напор поменьше…
Я приезжала на химию в Ярославль каждые 3 недели. После первой мои волосы выпали. Пожалуй, тогда я плакала единственный раз - от шока: половина волос были в ванной. Сестра-парикмахер побрила мою голову наголо. Надевать парик желания не было, стояла зима - ходила в шапочке.
«С одной стороны нормальная грудь, с другой - ничего»
После каждого курса химиотерапии я почти неделю не могла встать с кровати - приступы тошноты не покидали. Приходилось брать себя в руки, ведь нужно было заниматься ребенком. Сыну тогда было всего 7 месяцев.
Химия закончилась летом 2015 года. Спустя месяц или полтора ыла назначена операция. Под вопросом стояло удаление груди, поэтому это был один из самых тяжелых периодов. Дело в том, что она у меня больше 5-го размера: с одной стороны нормальная грудь, с другой — ничего. Успокаивало то, что вставить импланты можно было через полгода. Но для меня это стало большой психологической травмой.
Я удивилась, когда очнулась после операции: обе мои груди были на месте - удалять не пришлось. Через 3 недели я вернулась домой. Никогда не забуду: вернулась после больницы, захожу, ребенок стоит в кроватке, глазами хлопает, понять не может, меня так долго не было. Стоило мне его позвать, он заулыбался, вспомнил.
В конце того же 2015 года я прошла облучение: ежедневно в течение 25 дней ездила в Ярославль на процедуры. После этого постепенно поставили еще 10 капельниц. В апреле 2016 года все закончилось, меня отпустили домой. У меня не гормонозависивая онкология, мне не прописали никаких таблеток, никакого лечения. Только осмотр каждые три месяца, потом каждые полгода. И вот сейчас я прохожу обследование раз в год в одно и то же время. Прошло уже около 7 лет. Сейчас все хорошо. Ремиссия.
«Муж исчез из нашей жизни»
Несмотря на тяжелые годы болезни и изнуряющие химиотерапии я нашла, за что могу быть благодарна своей болезни. Я узнала, кто есть на самом деле мой бывший муж. Когда я начала лечиться, он просто исчез из нашей жизни. Может, испугался. Бог ему судья.
Сейчас ребенок растет, ему 8 лет. Замечательный пацан. У него есть прекрасный второй папа. Сынок про болезнь мою не знает. Я думаю, что еще рановато. Скажу, когда он будет в более сознательном возрасте. Я надеюсь, внуков еще увижу.
Благодаря болезни я открыла в себе талант. Я научилась делать красивые букеты из конфет, орехов и фруктов. Также я научилась делать красивые картины по методу алмазной мозаики. Надо же было чем-то отвлечься. Многие мои знакомые даже не догадываются о том, что у меня было такое заболевание. Когда на своей страничке я выставляю какие-то публикации на день борьбы с раком, например, или похожие публикации, связанные с онкологией, многие начинают писать: «А ты то тут при чем?».
Пока я летом проходила лечение, я ходила в белой бандане, белой кофте, брючках хлопковых и с ребенком на руках. На глазах очки. Я спасалась от ультрафиолета. На меня все шли и смотрели. Потому что все полураздетые в жару были, а я во всем длинном. Мне было наплевать. А потом, когда мы с малышом ходили на подготовительные группы в детский сад, у меня был ежик коротенький-коротенький. На меня косо смотрели, конечно. Фото, на которые я попадала, вызывали массу вопросов, а я отвечала: «Неудачная стрижка».
Как правильно общаться с людьми, заболевшими раком?
Победив болезнь, Елена продолжает поддерживать тех, кто только с ней столкнулся. Она щедро делится советами, в которых когда-то так отчаянно нуждалась сама.
Елена советует родственникам людей, которые столкнулись со смертельной болезнью, отказаться от явного сочувствия. Горевать, конечно, никто не запрещает, но лучшестараться не показывать явно свои переживания.
"Не надо показывать больному онкологией, что вы расстроены. Ему от этого еще хуже, что он своим состоянием расстраивает своих близких. Надо с ним общаться, как с обычным человеком, которым он был до болезни. В то же время, не надо оставлять его наедине с собой, потому что человека накрывают черные мысли. Когда я встречаю людей, болеющих онкологией, я говорю: "Не зацикливайтесь на болезни. Она зациклилась на вас, а вы не зацикливайтесь. Не обращайте на нее внимания. Воспринимайте ее как ковид", - отмечает Елена.