Врач из РТ, спасший руку девочке, о своем необычном имени и хамстве пациентов
«Лечит улыбкой», «Правильное лечение, верная диагностика», «Талантливый врач, спасибо ему», «Знаток своего дела» – именно такими позитивными отзывами благодарные пациенты заполонили форумы. Заведующий травматологическим отделением детской больницы КДМЦ – уникальный человек с уникальным именем. В арсенале наград Пардабоя Абдуллаева – грамоты от Владимира Путина, министра здравоохранения Вероники Скворцовой. А в этом году Пардабой Тухтарович заслуженно признан врачом года.
Свою последнюю награду я получил в номинации «Уникальный случай» за «искусство, мастерство и решительность». Я стал лауреатом республиканской премии «Врач года – ак чэчэклэр» благодаря тому, что мы, команда врачей БСМП, КДМЦ и ДРКБ, спасли руку девочки. Уникальная операция длилась 3,5 часа. Рука девочки, попавшей под колеса Камаза, была буквально раздавлена. Было принято решение не ампутировать. Сделана ювелирная работа: из осколков костей собрали раздробленную конечность, сшили сосуды, провели пластическую операцию по укрытию гигантского дефекта мягких тканей. На следующее утро девочка уже могла шевелить кистью.
Волшебником себя не ощущаю. Ежедневно выполняю рутинную работу, которую обязан делать. К славе привык (прим.смеется). Я рад, что у меня есть благодарные пациенты, которые ценят работу.
Во врачебной деятельности недопустима «отсебятина». У нас есть жесткие требования, которые мы обязаны выполнять. Это не та работа, где нужен творческий подход. Врачи используют щадящую методику, при необходимости обезболивают.
Жалости не испытываю. Вообще, жалость – отвратительный помощник для врачей. В голове одна задача – вылечить ребенка, спасти жизнь. Если будем позволять себе эмоции, отталкивая хладнокровие и спокойствие, не сможем делать операции, диагностировать, помогать восстанавливаться.
Умею делить на «личное» и «рабочее». Как только выхожу с больницы, словно по щелчку, моментально переключаюсь. И наоборот, захожу в отделение, программируюсь на 100%-ный рабочий настрой: «Как Иванов, Петров…?», – уже при входе спрашиваю у медсестер. Есть моменты, которые никогда не упускаю из головы, держу под контролем. Если в больнице тяжелобольные дети, по несколько раз за вечер и даже ночью звоню из дома, узнаю, все ли в порядке. Телефон не отключаю никогда. Мне в любой момент могут позвонить с больницы, готов к срочному вызову на работу.
Раньше дети болели меньше. Если лет 10 назад диагностировали ушибы, теперь большинство – это переломы. Дети зачастую ведут малоподвижный образ жизни, прилипая к телефонам, компьютерам. Это ведет к атрофии мышц, кости становятся слабыми. Любое падение оборачивается переломом. Активные дети, которые правильно питаются, меньше подверженные травмам. У них крепкий опорно-двигательный аппарат, хорошее кровоснабжение, развитая мышечная система. Процесс восстановления проходит в разы быстрее.
Быть детским травматологом легче, чем взрослым. Природа сама лечит маленьких пациентов: у детей 100%-ная фиксация, в разы быстрее заживление и регенерация костей. У взрослых эти процессы протекают медленно. Питание – фундамент здоровья ребенка. Помимо кисломолочных продуктов, не стоит забывать и о мясе, которое содержит набор витаминов и микроэлементов, необходимых для роста. Мясо повышает иммунитет, настроение, улучшает кровоснабжение.
Болезни молодеют, сегодня артрит диагностируют и у пятилетних детей. Большинство травм – бытовые: открывал банку, пнул по мячу, прыгнул с дерева…
Операции имеют несколько вариантов. Если плановая, есть время подготовиться. А если не терпит отлагательств, решения приходится принимать быстро. Есть специализированные операции. Поэтому бывают случаи, когда больных необходимо транспортировать в ДРКБ и другие больницы. Но осуществляем все необходимые первичные манипуляции, чтобы стабилизировать состояние больного.
Ежедневно по России в ДТП погибает свыше 40 человек. Если бы новости начинались с таких цифр, думаю, люди задумались, насколько важно правильно перевозить детей, соблюдать скоростные режимы.
Минимизировать, а иногда и полностью избежать последствий автокатастроф, поможет соблюдение ПДД.
У журналистов к врачам повышенный интерес. Никто не расследует, по вине какого водителя погиб пассажир. А вот ошибки медиков СМИ раздувают.
Сейчас работать врачом тяжелее, чем раньше. Часто информационно-подкованные пациенты забывают об этике. Мы как работали, так и работаем, наша задача не меняется. Но психологический натиск, демонстрация прав со стороны пациентов заставляет быть в тонусе.
К сожалению, в России неуважительное отношение к медикам. Пациенты могут позволить себе нецензурную лексику, обращение на «ты», приказной тон. Не успев даже оформиться, буквально открывают дверь с ноги. «Я ребенка впервые вижу, даже не успел осмотреть. Почему вы сразу записали меня в разряд врагов?» - иногда спрашиваю я, когда сталкиваюсь с пренебрежительным отношением. В Израиле допустимое время ожидания – 4 часа. Пациенты спокойно сидят в коридоре, с пониманием относятся к тому, что прежде чем оказать помощь, нужно дождаться анализов, сделать рентген.
В детстве мечтал стать кинорежиссером. Но переезжать в Ташкент не хотелось. Когда я был маленький, отец как-то заболел. Пошел в соседу-врачу измерить давление. У того не было дома тонометра. Возмущенный отец вернулся со словами: «У меня восемь сыновей. Кто-то из вас должен стать врачом». «Давайте я», - ответил первым. В медицинский институт поступил со второго раза. У меня нет нереальных амбиций, не мечтаю пересадить головы. Я делаю то, что умею.
Говорят, лечу улыбкой. Я всегда в хорошем настроении. Захожу в палату, шучу, стараюсь подзарядить. Хочу, чтобы маленькие пациенты чувствовали, что скоро поправятся, пусть будут уверены, все будет хорошо.
Если бы ходил по отделению угрюмым, дети бы думали, что «этот дядя не сможет вылечить». Черпаю позитив отовсюду. Я умею радоваться жизни. Нет денег сегодня, будут завтра.
Привык, что люди не могут выговорить мое имя. В детстве и сам злился, спрашивал у родителей, почему не выбрали простое! А сейчас шучу, говорю детям – научился выговаривать мое имя? Значит, скоро поправишься!
В день хожу по пять-шесть километров.
